"Мама! И всё это русские...": о знаменитом и неизвестном отечественном кинематографе в книгах Рашита Янгирова

    Но и все то, что вошло в "Хронику...", не может не поразить даже подготовленного читателя - обилием имен, трудов и дней русских кинематографистов, в тяжелейших условиях выживания, в рассеянии сумевших создать свою культурную империю, чьи границы были широко открыты для сотрудничества и с отдельными зарубежными мастерами, и с корпорациями. (В еще большей мере граждане этой империи трудились в соседних "государствах", иной раз составляя гордость одновременно и русского, и, например, как Л. Майлстоун - американского, или А. Волков - французского, то есть мирового кино.)  "Хроника…" не только дает общий план, глубокий и резкий, но и, конечно, выделяет целый ряд крупных планов ведущих кинодеятелей. Жизнь и творчество наиболее значительных кинематографистов русского зарубежья прослеживается по годам и фильмам. Смерть иных из них, например, Ф.И. Шаляпина, или крупнейшего режиссера А.А. Волкова,  или актера И.И. Мозжухина, воспринимается читателем поистине как художественная трагедия. За судьбами и творчеством других, скажем, первого аниматора В. Старевича или актера Н. Колина, добившихся успеха в Голливуде Рубена Мамуляна или Льюиса Майлстоуна (Льва Мильштейна) следишь так, будто читаешь не хронику, а захватывающий роман. Сочувствуешь, как близким знакомым, давно ушедшим, да не всегда даже и русским людям - наряду с нашими кинематографистами "Хроника…" хотя бы отчасти прослеживает творческие судьбы крупных европейских мастеров кино, постоянно сотрудничавших с русскими – Абеля Ганса, Марселя Л’Эрбье, Георга Вильгельма Пабста. Итак, кинорежиссеры и продюсеры, актеры кино и театра, композиторы и художники, певцы и танцоры, критики и публицисты, политики и экономисты, статисты и рабочие, простые зрители - всё это кинематограф, всё это русские и всё это подлинные герои "Хроники…", кем бы они ни были - ведеттами или фигурантами. 
    Так, кстати, называется один из больших очерков, составляющих сборник "Рабы Немого" - единственную прижизненную книгу Рашита Янгирова, им самим составленную: "Мама! И всё это русские...". Над этой книгой автор работал два десятилетия. Вероятно, поэтому и получилась она у него на все времена. Перечитывать ее (да, собственно, и другие его книги тоже) можно и нужно многократно, поскольку сказанного так много, что всего, как в классике, ни за раз, ни за два не то что не усвоишь, а, пожалуй, и не заметишь. Иначе говоря, опять же, как с классикой, с книгами Янгирова ты можешь расти, и они будут расти вместе с тобой, при каждом новом обращении к ним открывая тебе то, чего ты не заметил или не усвоил, да и не мог заметить или усвоить на том этапе своего взросления.
    Огромный интеллект, научная честность, глубокий аналитический ум, стремление охватить факт или судьбу со всех сторон, способность показать не только исторический и культурный фон, но саму человеческую подноготную своих героев отличают каждый очерк "Рабов Немого", да вообще каждую статью Р. Янгирова, делая научную публикацию своего рода историко-психологической новеллой (во всех значениях понятия - в том числе и "новостью"), с прологом и эпилогом, как принято было в русской классике.
    Читать, повторяю еще раз, нелегко (а русскую классику легко?) - плотность текста слишком велика, но и вполне возможно даже неподготовленному читателю: книги написаны чистым русским языком и не грешат излишним наукообразием. Последнее обстоятельство считаю одним из величайших их достоинств. Будучи кропотливым архивистом и ученым, Рашит Марванович Янгиров работал, ориентируясь не только на собратьев по профессии, но и на обычного читателя. У которого, добавлю, такого уровня авторов нынче почти нет.
    "Рабы Немого" состоят из шести частей, или больших очерков. Первая часть знакомит читателя с жизнью и судьбой славных, но, увы, почти незнакомых нам Пауля Тиммана, Роберта Перского, Александра Ханжонкова, Александра Дранкова, Владимира Венгерова - русских кинопредпринимателей, заложивших основы отечественного кинематографа. Вторая глава повествует о русском присутствии в германском кинематографе 20-х годов. Третья, одна из интереснейших, посвящена "фигурантам", то есть жизни и труду статистов, безымянных поденщиков массовки и в немалой мере - их нанимателям. Четвертая часть  рассказывает историю краткосрочного, так и хочется сказать - скоропостижного романа с Голливудом Ивана Ильича Мозжухина, самого знаменитого русского актера эпохи Великого Немого. Пятая - историю создания знаменитого фильма Абеля Ганса "Наполеон" в контексте его, так сказать, русского "ингредиента".  Шестая часть, состоящая из восьми статей, посвящена различным аспектам кинематографа "первой волны" эмиграции - от поисков собственного лица и стиля ведущими мастерами киноискусства до первых опытов непрофессионалов, то бишь любительских "игр с камерой". В целом же эта книга, глубоко продуманная и тщательно проработанная, дает достаточно цельную, широкую и замечательно интересную, живую картину ушедшей кинематографической и - шире - исторической эпохи если не во всем, то в богатом ее разнообразии.
    Познакомив вас - очень коротко и общо - с главными книгами Р. Янгирова, скажу в заключение несколько слов о двух мемориальных изданиях. Одно из них - сборник янгировских статей "Другое кино", опубликованных в разные годы в журналах и коллективных сборниках, составленный известным ученым Абрамом Ильичем Рейтблатом для выходящей в  издательстве "Новое литературное обозрение" серии "Кинотексты". Второе - сборник памяти Рашита Янгирова "Работа и служба", составленный филологом и культурологом Яном Левченко.
    Сборнику "Другое кино" составителем предпослано замечательное предисловие, в котором дается глубокая и точная характеристика творческого феномена Р. Янгирова, чьи "пионерские работы" впервые в отечественной науке не только воссоздают в возможно полном (на сегодняшний день) объеме облик двух эпох русского кинематографа - начальной и "первоэмигрантской", но "рисуют во многом другой облик отечественного кинематографа" - как потому, что эмигрантское кино в сравнении с ранним советским - действительно, "другое кино", так и потому, что пишет Янгиров по большей части не о фильмах, но о людях, и не о звездах, но о самом "кинематографическом институте" - в широком смысле этого понятия. Или - цитируя А.И. Рейтблата: "... основным предметом своего внимания он (Р.М. Янгиров. - В.Р.) сделал не поэтику фильмов, не историю возникновения и развития киноэстетики, не творчество актеров, режиссеров, операторов (хотя, добавлю от себя, и это все тоже в его работах есть. - В.Р.), а социальный и социокультурный контекст их деятельности (связи кино с экономикой, государственными институтами, театром, литературой и т.д.)". 
    Иначе говоря и, может быть, несколько упрощая, книги Рашита Янгирова, будь они чуть-чуть более беллетризованы, могли бы составить гордость знаменитой во всем мире книжной серии "Повседневная жизнь человечества". Во всяком случае, думаю, вполне можно ждать в ближайшем будущем появление в "молодогвардейской" версии этой серии издания, скомпонованного на основе янгировских публикаций. 
    Сборник "Другое кино" включает 18 статей, чрезвычайно интересных и по материалу разнообразных. Здесь и биографические исследования о судьбах крупнейших русских кинофабрикантов А. Ханжонкова и А. Дранкова, один из которых с блеском служил искусству кино, а другой - с таким же блеском штамповал "киноклюкву", а заодно, будучи в творческом и финансовом простое в Константинополе, придумал новый вид спорта (или азартную игру - как вам больше понравится) - тараканьи бега.
    Здесь и острейшие и по сегодняшний день статьи о том, как и кем снимались "царские" хроники, героями коих были и Николай II, и Ленин. Здесь и превосходные филологические, по сути, статьи о том, как воспринималось советское кино литераторами "первой волны" эмиграции, или о том, как отображался кинематографический контекст в зарубежной русской литературе этого периода. Здесь и статьи о футуристических кино-литературных экспериментах, и о жизни литератора и кинематографиста Эжена Деслава (Евгения Славченко), и об аграрной документалистике... Словом, тематический разброс на сравнительно небольшом хронологическом отрезке удивительно богатый. Жаль только, что объем именно этой книжки сравнительно невелик.
    И, наконец, о сборнике памяти Р.И. Янгирова "Работа и служба", составленном Яном Левченко. По материалу это не киноведческая, а филологическая книжка. Собственно кинематографу посвящено лишь четыре из 16 статей, причем одна - на английском языке (перевод составителем не предложен, очевидно, всяк сегодняшний читатель обязан владеть английским). По большей части материалы, здесь опубликованные, были инспирированы Р. Янгировым или так или иначе входили в круг его интересов, равно как авторы - в круг его друзей, коллег и учеников. У этой книжки, в отличие от всех прочих, сегодня мною представленных, есть один существенный недостаток - она не вычитана корректором, да, пожалуй, всерьез и не редактировалась. Отсюда множество опечаток, технического брака, орфографических и грамматических ошибок, в изданиях такого рода и уровня, я считаю, недопустимых. Особенно забавно было встретить в интересной по материалу статье Т. Рогозовской отголоски не то мовы, не то жаргона Дерибасовской. В общем, к сожалению, подобного рода ляпы портят впечатление от хорошего дела и в целом интересной книжки.
    А она действительно интересная. Даже местами интереснейшая. Статью, например, "Фарсовая киномотивика в "Зойкиной квартире" Михаила Булгакова" Н. Григорьевой и И. Смирнова, в которой нагляднейшем образом показано, из какого, в данном случае кинематографического, сора вырастают литературные шедевры, я уверен, с восторгом прочли бы все поклонники великого писателя, да и другие статьи о его творчестве, опубликованные в этом сборнике, - с большим интересом. Есть здесь также любопытные материалы о Блоке и Набокове, о судьбе Михаила Чехова и новонайденном эпизоде, в котором снят Сергей Эфрон, о Льве Толстом и Николае Пирогове, о Шкловском и Дон-Аминадо. Мне же было особенно интересно прочесть письма киноактеров из собрания баронессы М.Д. Врангель, опубликованные О.А. Коростелевым, статью М. Одесского "Литература и газета: Очерки советской публичной культуры 1920-х гг.", статью О. Булгаковой о Михаиле Чехове и, конечно, упомянутый материал о "Зойкиной квартире". 
    Завершая обзор, хочу выразить искреннюю благодарность Зое Матвеевне Зевиной, приславшей мне книги Р.И. Янгирова для знакомства и сочинения этой статьи, в отличие от ее героя далеко не обо всем рассказавшей и слишком малое сумевшей охватить и оценить, а также Олегу Анатольевичу Коростелеву, рекомендовавшему меня в качестве рецензента вдове ученого.